Добро пожаловать в село Мужичи!
Попасть в это село можно, свернув с трассы Ростов – Баку направо и проследовав по дороге, уходящей в горы, не очень высокие здесь по сравнению с теми, которые высятся, например, в Джейрахском районе. Был период, когда село, о котором пойдет речь, не раз попадало в сводки новостей, и новости эти были плохие: боевики-террористы, стрельба, смерть...
Самое оживленное место здесь – средняя школа, расположенная в одноэтажном белом здании. В ней учатся около трехсот учеников.
Все стены в фойе увешаны всевозможными материалами. Одна тематическая подборка, посвященная массовой депортации ингушей, озаглавлена «Скорбный 1944-й в памяти навсегда».
На одном из стендов представлены работы воспитанниц кружка «Умелые руки», созданные, видимо, к Дню джигита, который в республике отмечается 1 марта. Это вышитые бисером картины, на которых изображены красавцы-джигиты.
У всех одно название – «Умыкание». На Северном Кавказе по-прежнему практикуется похищение невест, или умыкание, как это здесь называется. Хотя власти принимают меры, предотвращающие это явление, да и духовенство мусульманское не поощряет такой обычай, о котором в Коране ничего не говорится, однако ореол романтики вокруг умыкания сохраняется. (Подробнее об этом – в статье «Ингушской свадьбе места было мало», «День за Днем», 15.03.2014 г.)
Вокруг фигур джигитов – серебристые узоры и силуэт девушки среди них.
– Девушка – это возлюбленная джигита, о которой он мечтает и собирается совершить умыкание, а серебристые узоры символизируют его мысли, светлые и чистые, – пояснила руководитель кружка «Умелые руки», а также завуч школы Айна Мусаевна Аушева, указывая на работу 13-летней Заремы Салмановны Богатыревой. Да, имя юного автора, как и всех других, под картиной указано с отчеством. Эта деталь лишний раз подчеркивает, как почитаются в этом крае семейные ценности, уважение к родителям и вообще к тем, кто старше.
Другая группа материалов снабжена шапкой «Ислам – путь к совершенству».
Ученики изучают этот путь в рамках школьной программы – с пятого до выпускного класса два часа в неделю. В учительской преподаватель этой дисциплины Магомед Арапханов как раз как раз готовился к очередному уроку, листая учебник на арабском языке.
Хотя в расписании этот предмет называется «история религий» (во множественном числе) педагог, недавний выпускник Ингушского исламского университета, признался, что львиную долю времени он уделяет исламу, а с другими религиями учеников знакомит бегло. Да и по форме одежды, типичной мусульманской, он меньше всего напоминает учителя муниципального образовательного учреждения.
Магомед Арапханов уверяет, что дети изучают ислам охотно, наиболее старательные участвуют в олимпиадах. И как успехи?
– По-разному бывает, – уклончиво отвечает педагог. – Если успешно, радуемся, если не очень – огорчаемся.
Преподаватель истории религий – молодой человек, чуть ли не во внуки по возрасту годится своему коллеге, который тоже в это время был в учительской. Учитель географии Ахмед Бадулович Далаков – уникальный учитель в масштабах даже не Ингушетии, а, наверное, всей России: всю сознательную жизнь, вот уже 57 лет, он работает в этой школе. Ахмед Бадулович рассказывает все новым и новым поколениям учеников о дальних странах, а для самого, как он признался, нет на планете милее уголка, чем родные Мужичи и окрестности. Уезжать куда-то и мыслей не было.
– Школа сейчас, пожалуй, самый крупный работодатель в Мужичах, – сказал Ахмед Бадулович. – В советское время, конечно, было получше с работой. Здесь поблизости был леспромхоз, швейная фабрика, еще что-то. Сейчас ничего этого нет. Но как-то крутятся люди, у всех свои хозяйства.
Послышалось характерное тарахтенье вертолета, а вскоре и сам он показался в зоне видимости из окна, низко пролетев поблизости.
– Это нас так охраняют, – пояснила одна из учительниц.
Дело было незадолго до Олимпиады, а поскольку до Сочи отсюда не так далеко, повышенные меры безопасности распространялись и на этот регион, и без того неспокойный, по крайней мере, до недавнего времени.
Если в поисковую систему ввести запрос «село Мужичи», она выдаст множество ссылок, но при ближайшем рассмотрении выясняется, что в них фигурируют в основном две новости. Первая – в июле 2008 года на это село напала банда боевиков, и в результате были расстреляны трое местных жителей (в том числе 38-летний учитель начальной военной подготовки Хусен Торхшоев) и обчищен продуктовый магазин. Вторая – в апреле 2011 года в окрестностях Мужичей проходила спецоперация по ликвидации банды боевиков под предводительством Доку Умарова – того самого главаря боевиков, о гибели которого недавно сообщили в очередной раз.
Но местные жители сами об этом не рассказывают. Только Айна Мусаевна Аушева обронила, что некоторые все еще боятся ездить к ним в село, особенно летом, когда окрестные леса покрываются густой зеленью.
– Да, было, – скупо сказала по поводу трагических событий директор и экскурсовод местного музея имени Серго Орджоникидзе Хадчат Далакова (родственница учителя географии).
Этот музей, основанный в 1940 году, является филиалом Государственного музея краеведения Ингушетии и находится в бывшем здании Дома культуры, а самому этому зданию больше ста лет. В двух шагах от него – судя по ее опрятному виду, новая или недавно обновленная мечеть. Музей не только носит имя пламенного революционера и «красного» героя Гражданской войны, но и посвящен самому Серго Орджоникидзе. Хотя сейчас вроде бы не принято особо почитать такого рода героев.
– С этим человеком связана целая страница истории Мужичей, почему же мы должны ее вырывать и забывать? – задается риторическим вопросом Хадчат Далакова.
Она уроженка Мужичей и постоянно здесь живет, за исключением учебы в Краснодарском институте культуры. Гораздо охотнее, чем о драмах и трагедиях нашего времени, Хадчат рассказывает об истории родного села, основанного во второй половине ХIX века.
Одна учительница в школе объяснила, что название села происходит от ингушского слова «муж», которое означает «лужа». Якобы на месте будущего села была огромная лужа.
– Можно и так сказать, – согласилась Далакова. – Или, может, «пойло» –точнее.
В любом случае имеется в виду соленый теплый источник, он и сейчас сохранился при въезде в село. А окончание «че», которое преобразовалось в «чи», означает «место».
– Орджоникидзе со своими товарищами воевал здесь с белой армией Деникина и преградил ей путь на Грозный, – рассказала Далакова. – Некоторое время он скрывался в нашем селе у местных жителей. <…> Деникинцы обещали и большие деньги тому, кто выдаст Орджоникидзе, и угрожали расправой, но никто его не выдал. Люди пошли за Серго, потому что жили бедно и верили, что при советской власти жизнь настанет счастливее.
Хадчат Далакова с гордостью за земляков говорит, что жители Мужичей отважно воевали и на легендарной горе Шипка, освобождая болгар от турецкого ига, и в китайском Порт-Артуре против японцев, и, конечно, во время Великой Отечественной войны.
И с болью – о черной странице в истории родного села: депортации 1944 года. Треть жителей села в ссылке или по дороге в ссылку умерли, а само село после депортации было заселено пришлыми людьми и переименовано в Луговое. К счастью, в 1967 году историческое название селу вернули.
На прощание Хадчат порекомендовала обязательно приехать в Мужичи летом, когда здесь особенно красиво.
– Кстати, Дом отдыха при въезде в село как был, так и сейчас принимает гостей, так что милости просим, – добавила она.
Экскурсовод уверяет, что жаловаться на отсутствие посетителей в музее не приходится, есть заказы и на коллективные экскурсии, группы школьников регулярно учителя приводят.
Словно в подтверждение ее слов, через некоторое время у музея притормозила машина, и двое мужчин направились к дверям. Увы, опоздали немного, музей закрылся на обед.
А интерес у них был, как выяснилось, очень конкретный. Точнее, у одного из мужчин.
– Мой отец – ветеран войны, - рассказал Бекхан, как он представился. – Прошел ее всю, а два года служил в заградотряде. Да, в заградотряде! –повторил он решительно, словно сразу пресекая возможное напоминание, что, мол, неоднозначную репутацию имеют эти подразделения. – Война была, и такие отряды тоже были нужны. Кстати, отец вынес однажды с поля боя раненого бойца, они встречались после войны. Был награжден орденом Славы.
В музей Серго Орджоникидзе его привела большая неприятность.
– У нас в Доме культуры висел его портрет, и вдруг пропал, и никто ничего не знает, – объяснил Бекхан. – Может, решили, что раз в заградотряде служил человек, то теперь не место ему среди ветеранов? Посоветовали здесь спросить. Может, в этот музей передали портрет, или подскажут что...
– Откуда вы? – спросил я.
– Мы – нестеровские казаки. – ответил Бекхан. – Слышали о таких?
– Нет, не слышал.
– По крайней мере, так нас, старых жителей Нестеровского, называют те, кто поселились у нас позже.
Узнав, что я из Эстонии, Бекхан рассказал, что кто-то из его старших родственников, сосланных в Казахстан, поженился там то ли на эстонке, то ли на латышке.
– Фамилия ее была, если не ошибаюсь, Казлаускайте, – сказал Бекхан.
Я сказал, что в таком случае она скорее всего была литовкой.
– Ах, так? Ладно, нам пора. Будете у нас в Нестеровском – заходите в гости! – сказал он на прощание.
«День за Днем», 12.04.2014