Парламентарий Нутть и гинеколог Сереброва

Казалось бы, какие у них могут быть общие интересы? А между тем поговорить им есть о чем. Это стало очевидно после того, как мне позвонила Анне, давнишняя знакомая. С двумя новостями – одна плохая, другая хорошая.

Начала с хорошей. В конце года у нее были неприятности со здоровьем. Очень серьезные. Радость же состоит в том, что они позади. Благодаря доктору Татьяне Серебровой. Вызволила, можно сказать. Впрочем, Анне и не сомневалась в этом, потому что Татьяна Сереброва – очень хороший доктор.

Плохая новость  в том, что доктору Серебровой отказано в эстонском гражданстве. Анне была потрясена этим фактом. Человек, рассуждала она, столько лет трудится в Эстонии, непосредственно способствуя воспроизводству народонаселения, в том числе эстонского, лечит многочисленных женщин, включая эстонских. У нее нет проблем с государственным языком, сдала экзамен... И – отказ Почему?

Вероятно, чем-то мотивировали, не может ведь быть такого, чтобы просто так. Мотивировали, говорит, тем, что она – член семьи иностранного военнослужащего. Так ведь давно уже, с 1988 года, бывшего, недоумевала Анне, и вообще какое это имеет значение, чья она жена. Но в эстонском законе действительно чуть ли не прямым текстом сказано, что муж и жена – одна сатана. Если этот мужчина – русский военнослужащий, хотя бы и давно уже бывший... Для Анне этот закон – новость, она никак не может «въехать». Ну и что же, все твердит, что муж военный. Он-то здесь причем? Да и какой он военный был? Маяки строил. Опять же для Эстонии.

Каждый новорожденный – как родной

Анне так переживала за свою докторшу, что никак нельзя было не пойти в поликлинику Мяэкалда, где Татьяна Сереброва трудится женским врачом. Раньше она пятнадцать лет работала в родильном доме на ул. Сакала, вплоть до его закрытия. А на балтийский берег Серебровы прибыли с берегов Волги, из Саратова. Там тоже был роддом. До этого были другие города со своими роддомами.

Работой в поликлинике Татьяна, в общем, довольна. Жаль только, что  нет больше возможности оперировать – она ведь оперирующий гинеколог. В поликлинике делают только небольшие операции. А так ничего, нормально. Лишь бы реформаторы здравоохранения не слишком далеко заходили... Впрочем, в роддоме все же было немного интереснее. Разнообразнее, живее. Один вид только что рожденного ребенка так много эмоций давал. Каждый – как свой, родной. Хотя, разумеется, всякое случалось за столько лет. Очень уж тонкая это материя. Собственный сын доктора, кстати, уже совсем взрослый парень.

Интересно, сколько всего новорожденных прошло через руки доктора Серебровой? Не догадалась посчитать. Тысячи... Если за год, прикидывает она, в их роддоме в лучшие времена рождалось от 1500 до 1800 детей. Сейчас, к сожалению, времена далеко не те. Причем если желающих рожать стало значительно меньше, то страдающих различными женскими заболеваниями – больше. Особенно молодежь проблемная пошла. Видимо, стрессы сказываются. А желающих искусственно прервать беременность много ли? Тоже хватает. Особенно среди студенток.

С первой попытки

Короче, решила доктор Сереброва стать эстонской гражданкой. А то скажут еще, что в эстонских поликлиниках имеют право работать только граждане ЭР. Нынче всего можно ожидать... Да и вообще, если уж дом здесь навсегда.

Еще в 1996 году Татьяна сдала требуемые документы, включая, разумеется, справку о сдаче экзамена по эстонскому. Кстати, легко ли дался этот барьер? А то всякие страсти рассказывают... С первого, говорит, раза. Все-таки языком занималась давно и упорно. Коллег-эстонцев просила говорить с ней только по-эстонски. Шесть или семь всевозможных курсов посещала. Сдала последовательно экзамены на категории С, D, E. И, когда это было актуально. И наконец – на гражданство... Между прочим, что касается курсов, уже смешно становится. Куда ни пойдешь, везде зубрят одно и то же: «моя работа», «моя семья», «мое свободное время»... И что характерно, каждый преподаватель свои правила втолковывает, а ведь язык – один, и, казалось бы, единым правилам должен быть подчинен.

Ладно, экзамен экзаменом, а практический толк есть? Да, говорит, есть. Конечно, не без проблем, но с пациентками-эстонками общается по-эстонски. Даже если они сами начинают говорить по-русски. От греха подальше. А то, может, это и не пациентка вовсе, а замаскировавшийся член языковой инспекции. Бывало и такое... Ну, а документация  – это уж, само собой, на госязыке.

Муж да жена...

Ну, вот, сдала наша соискательница документы и ждет, когда ее пригласят для торжественного вручения синего паспорта. А все не зовут и не зовут. Год ждет, второй... Может, забыли? Наконец, сама пошла в отделение Департамента гражданства и миграции по месту жительства. В чем, спрашивает, дело? Там замялись. Подождите, говорят, разберемся. Разобрались. И прислали отказ. В связи с тем, что в Эстонию соискательница прибыла в качестве супруги иностранного военнослужащего. А стало быть, подразумевалось в ответе, госпожа Серебрякова для Эстонской Республики такая же сатана, как и ее супруг, строивший здесь маяки, и уволенный из армии по инвалидности.

Ответ поверг доктора в глубокую задумчивость. Зачем же тогда приняли документы, если знали, кто она такая? Она ведь честно сообщила, в качестве кого прибыла в Эстонию. И когда, согласно закону, через год после подачи документов явилась, чтобы подтвердить свое намерение, опять-таки ни словом не обмолвились. Видимо, сотрудники ДГМ сами не были уверены, что соискательнице не место среди граждан Эстонской Республики, потому и забыли и законе.

Насколько сильно Татьяна Сереброва желала стать гражданкой ЭР, настолько же она была уязвлена отказом. Честно пройти весь путь – сбор документов, курсы, экзамены – и вот на тебе, пожалуйста. Недостойна! В то время как достойными, судя по наличию у них синих паспортов, признан целый ряд знакомых ей лиц, у которых гражданства ЭР не может быть даже теоретически, потому что таков закон. Однако гражданство у них есть.

Вот на все это и излила обиду Татьяна Сереброва своей пациентке Анне.

Стоит познакомиться

А Март Нутть, депутат парламента, не приглашал еще? Нет, а что, разве должен? Оказывается доктор не в курсе.

Дело в том, что Анне, женщина небезызвестная и общественно активная, лично знакома со многими видными общественными и политическими деятелями. Однажды, рассказала она, случайно встретила Марта Нуття. Не зная, что он как раз и является основным автором Закона о гражданстве. И говорит ему: мол, почему доктора в ДГМ обидели? Такой хороший доктор. И поведала всю историю Серебровой.

Можно было предположить, что Март Нутть, услышав, что  речь идет о жене отставного русского военного, бросится прочь. Однако, по словам Анне, этого не произошло. Из чего можно заключить, что парламентарий Нутть, вопреки распространенному среди инородцев мнению, в принципе неплохой человек. Более того, он даже заинтересовался. А есть ли, спросил, у этой вашей Серебряковой вид на жительство? И обронил – мол, заходите, если что... Может, так, из свойственной ему вежливости обронил? Однако Анне немедленно поспешила к доктору, чтобы взять у нее копии документов, фотографию. Видать, решительно она настроена.

Депутату Нуттю действительно стоило бы ближе познакомиться с гинекологом Серебровой. И не только по фотографии. Дабы лично убедиться, что она вполне симпатичная женщина, совсем не страшная для Эстонской Республики. Наоборот, очень даже полезная.

«День за Днем», 12.02.1999