Борцы за социализм и жертвы коммунизма
Если бы не известные исторические события, произошедшие в 1991 году, то 6 августа Эстония отмечала бы 75-ю годовщину вступления в состав СССР.Но все изменилось, и теперь эта дата официально считается скорее траурной: 6 августа 1940 года произошел фарс, завершивший процесс оккупации Эстонии Советским Союзом, начавшейся с введения войск Красной армии под формальным предлогом, и продлившейся целых полвека.Тем не менее, версии событий лета 1940 года и дальнейшей судьбы Эстонии высказываются разные.
ЗА ИСТОРИЧЕСКИ КОРОТКИЙ СРОК
Вот что, к примеру, писал председатель Президиума Верховного Совета Эстонской ССР и будущий президент Эстонской Республики Арнольд Рюйтель в статье «Осмысливая пройденный путь», приуроченной к 70-летию Великой Октябрьской социалистической революции, и опубликованной в ноябре 1987 года:
«...Идеи Октября вдохновили наш народ на борьбу за свои права и интересы, на массовые выступления, когда летом 1940 года в Эстонии возникла революционная ситуация. И тогда власть эстонской буржуазии рухнула окончательно. В соответствии с постановлением Государственной думы Эстонская Советская Социалистическая Республика вступила в состав Союза Советских Социалистических Республик. Начались социалистические преобразования.<…>
Теперь мы живем в обществе свободного от эксплуатации труда, реально обеспечивающем всем равные права на труд по конституционному принципу социализма: «От каждого – по способностям, каждому – по труду». Эстонский народ является полноправным собственником средств производства, что заложило основу для динамичного и планомерного развития экономики, внедрения достижений науки и техники. Наука и рабочий класс нашей республики создали в условиях социализма приборостроение высокого технического уровня, многоотраслевую сланцевую промышленность, на которой, в свою очередь, базируется энергетика и химическая промышленность. Быстро развиваются многие отрасли легкой и пищевой индустрии.
Широкая механизация работ на полях и фермах, соединение науки с производством через повседневную деятельность тысяч специалистов сельского хозяйства высокой квалификации существенно облегчили коллективный труд нынешних хлеборобов и многократно увеличили его производительность. Трудолюбивый механизатор или животновод эстонской деревни живет ныне в достатке. За исторически короткий срок в корне преобразилось народное хозяйство Советской Эстонии.<…>
Социалистическое общество обеспечивает надежную социальную защищенность людей, их политическое и социальное равноправие. На равных основаниях пользуется население такими социальными благами, как бесплатная медицинская помощь и народное образование. <…>
Объединение в 1940 году с другими советскими народами, идущими по пути социализма, имело еще одно важное историческое последствие. Это предотвратило вовлечение Эстонии в лагерь фашизма. В составе Союза ССР эстонский народ внес посильный вклад в разгром самой реакционной, жестокой и агрессивной политической силы – фашизма.
Правда, эстонскому народу пришлось пережить три года фашистской оккупации. В эти годы сотрудничавшие с оккупантами буржуазные националисты развязали против коммунистов, активной части трудящихся, сторонников Советской власти кровавый террор. В годы оккупации продолжилась классовая борьба нашего народа, потребовавшая немалых жертв. Из этой борьбы, продолжавшейся против политического бандитизма еще и в течение ряда мирных лет, трудящиеся Эстонии вышли с честью и достоинством. В Великой Отечественной войне выдержали испытание огнем интернациональное братство и дружба народов нашей страны. <…>»
Вторую половину статьи автор посвятил анализу проблем и недостатков, являющихся причиной того, что «мощный потенциал социализма раскрыт и используется еще не до конца».
Еще раз обратим внимание на дату публикации статьи Рюйтеля – конец 1987 года. Все сильнее возгоралось пламя «поющей революции», оставалось всего несколько месяцев до создания Народного фронта, и уже состоялся первый массовый митинг в парке Хирве 23 августа, в годовщину пакта Молотова-Риббентропа, положившего, как считается, начало советской оккупации.
Но интереснее другое. Не успели высохнуть чернила на рукописи Рюйтеля о достижениях Эстонии в семье братских советских народов, как он присоединился к соотечественникам, требующим выхода из этой самой семьи, именуемой «империей зла». Более того, как глава республики, сыграл важнейшую роль в том, что Эстония восстановила независимость раньше, чем через четыре года.
Однажды мне представилась возможность попросить Рюйтеля объяснить столь резкую перемену в своих воззрениях. О том, что он ответил, - чуть ниже.
«ВСЕМ БЫЛО ЯСНО: ЭТО КОНЕЦ...»
А пока посмотрим, как описывает тот же период другой политик (и историк по образованию) – Март Лаар. Его перу принадлежит целый ряд работ на эту тему. Первая из них, в соавторстве с Хейнцом Валком и Лаури Вахтре – «Очерки истории эстонского народа» – издана вскоре после статьи Арнольда Рюйтеля.
«...Весной 1940 г. стали проявляться признаки, указывающие на приближение новых бед. На основании полученных из Советского Союза инструкций активизировались коммунисты, долгое время находившиеся в летаргическом сне. Коммунистическая партия Эстонии насчитывала в 1940 году только 133 члена, но СССР активно опирался на них и на левых социалистов. <…>
17 июня Эстония была оккупирована почти стотысячными соединениями Красной Армии. Молча, глотая слезы, народ следил за триумфальным маршем чужих войск. Всем было ясно – это конец Эстонского государства. <…> По указанию из посольства Советского Союза 20 июня состоялись собрания «рабочих», требовавших низложения «правительства провокаторов войны» и призывавшие организовать 21 июня по всей Эстонии демонстрации в поддержку этого требования. Поскольку устроители этого спектакля сомневались в массовости участников, из Печор в Таллинн на армейских грузовиках были переброшены дополнительные группы демонстрантов. А чтобы массовка оказалась совсем уж внушительной, к ним добавили русских рабочих, привезенных в Эстонию для строительства военных объектов. <…>
В Таллинне на площади Свободы собрались тысячи две демонстрантов. Посольство Советского Союза сурово предупредило не мешать «волеизъявлению» трудового народа. Демонстрантов воодушевляло присутствие бронемашин Красной Армии. <…>
Назрел момент «для дальнейшего развития революции». Государственный совет и Государственная дума Республики были распущены, и, игнорируя Основной закон, объявлены выборы в Государственную думу. <…>
На митинге, состоявшемся 17 июля в Таллинне по случаю победы (Союза трудового народа Эстонии – А.Б.) на выборах, впервые был выдвинут лозунг «Требуем объединения с Советским Союзом». Отношение к этому эстонского народа проявилось во время футбольного матча между Эстонией и Латвией, состоявшегося 18 июля на Кадриоргском стадионе. В руках зрителей, которых насчитывалось до 10 000, оказались сине-черно-белые флажки, спонтанно зазвучал национальный гимн. (Странно, что на сайте стадиона этот исторический матч упомянут кратко и сухо, указан лишь результат игры. А 10 000 зрителей, как сказано чуть ниже, присутствовало 13 октября на матче сборной Эстонской ССР с ленинградским «Динамо» – А.Б.). <…>
Так что Государственной Думе оставалось только провозгласить в Эстонии Советскую Социалистическую Республику, чтобы затем просить о ее принятии в состав Советского Союза.
В начале августа направились «продавцы государства» с большой помпой в Москву, где Эстонская ССР была принята в состав Советского Союза».
Дальнейшая история эстонского народа, вплоть до 1991 года, судя по «Очеркам...», – это история приспособления к системе и сопротивления чужому режиму.
СЧАСТЛИВЫЙ МЕСЯЦ
Летом 1988 года мне довелось побеседовать с одним из тех, кого Март Лаар с соавторами называет исполнителем воли Москвы – убежденным коммунистом Хендриком Алликом. Его жизнь была полна лишений: 14 лет провел в эстонской тюрьме в 20-30-е годы, а в начале 50-х - пять лет в сталинском лагере в Коми.
Вот небольшой фрагмент из интервью («Молодежь Эстонии» за 21.07. 1988. Полный текст здесь)
– В последнее время все чаще раздаются голоса, что не было никакой революции, исход дела решил ввод советских войск...
– И все-таки была революция! <…> Не советское правительство, а мы, эстонские коммунисты, на своей нелегальной конференции в апреле 1940 года, проанализировав ситуацию, приняли решение о ниспровержении буржуазного правительства.
– В чем особенности этой ситуации?
– Народ стоял за коммунистов. Да, нас было немного тогда, около 140 человек, но каждый член партии имел актив в 20-30 человек. И эти сотни людей по убеждениям являлись настоящими коммунистами. Через свой актив Компартия имела влияние на профсоюзы, больничные кассы и другие легальные рабочие организации. Словом, за горсткой коммунистов стояли массы, готовые в любую минуту пойти за ними. И наша тактика с блеском себя оправдала, когда буквально в один день, 21 июня, мы вывели на улицы десятки тысяч людей.
– И Красная армия вообще не при чем?
– Ее присутствие тоже стало решающей особенностью той ситуации. <…> Советские военные вели себя нейтрально, но само их присутствие нервировало буржуазию, а на трудящихся, напротив, действовало ободряюще. Мы это видели и, конечно, не могли не учитывать. <…> Обстановка накалялась. Возникали стихийные митинги и демонстрации, власти же были подавлены...
– Если бы не Красная армия, приняли бы вы решение о свержении буржуазного правительства?
– В тот момент не приняли бы. Но судьба буржуазии все равно была предопределена. Просто мы взяли бы власть несколькими годами позже, в конце или сразу после войны, которую эстонское правительство не пережило бы...
– Вы хорошо помните день 21 июня?
– С утра я пошел на фабрику Лютера, встретился со своими активистами. Они мигом собрали митинг во дворе. Говорил я минут пять. Из толпы крикнули: «Дело ясное, чего нас агитировать! Пошли!» И все двинулись к площади, которая вскоре получила прекрасное название – Победы. Я до сих пор с волнением вспоминаю те минуты. Со всех сторон к площади двигались колонны людей и заполняли, заполняли ее. И красные флаги повсюду. <…> Этот месяц – с 21 июня по 21 июля – был одним из самых счастливых в моей жизни. Я не мог надышаться свежим воздухом свободы, демократии...
– За Декларацию о вступлении в состав СССР Госдума проголосовала единогласно?
– Да. Хотя, в отличие от вопроса о государственной власти, этот, по моему мнению, был менее принципиальным. Можно было вступать, а можно и нет. Приняли такое решение, в частности, потому, что надеялись: это спасет от нападения фашистской Германии. Кроме того, история еще не знала опыта строительства социализма в такой маленькой стране. Поэтому сотрудничать с советским народом членам Думы показалось естественным в составе этой великой державы...
Хендрик Аллик говорил и о том, что многие были разочарованы жестокостью новой власти на первых порах, он сам, готовый жизнь отдать за эту власть, был осужден по «антисоветской» статье, и позже «многое пошло вкривь и вкось»... Но при этом – ни тени сомнения в правильности сделанного в юности выбора, в том, что Эстонии следует идти по пути социализма в союзе с братскими советскими республиками. А то, что пошло вкривь и вкось – это все преходяще.
РЮЙТЕЛЬ В ГНЕВЕ
Старый коммунист не дожил до восстановления независимости Эстонии, а вот его жене и соратнице Ольге Лауристин (фамилия осталась от первого мужа, Йоханнеса Лауристина) довелось довольно долго пожить в самостоятельной Эстонии. Ольга Лауристин отсидела те же 14 лет в той же эстонской тюрьме «за убеждения», как она подчеркивала.
Не повлиял ли на ее взгляды выбор большинства эстонского народа в пользу собственной государственности? Каково у нее отношение к периоду советской власти сегодня? Чтобы спросить об этом (а заодно поздравить со 100-летним юбилеем, который она встретила, сохранив хорошее здоровье и ясный ум), я навестил ее в начале мая 2003 года.
«Вступление в состав СССР я восприняла с радостью, как очень правильный шаг. И сегодня у меня положительное отношение к этому периоду», – сказала Лауристин, тоже немало пострадавшая от советской власти: доносы, снятие с ответственных должностей, исключение, пусть и временное, из родной партии...
А вот что рассказывал мне и писал в своих воспоминания (к сожалению, не изданных) о событиях 1940 года в Нарве уроженец этого города, живший там до призыва в Красную армию в начале июля 1941 года (позже воевал в Эстонском корпусе) Михаил Макаров, ныне житель Таллинна:
«Просоветские, социалистические настроения в городе были массовыми: тысячи людей заполняли улицы и площади, поддерживая изменение общественного строя. В демонстрациях участвовали даже подразделения эстонской армии под сине-чёрно-белым и красным флагами...»
Михаил Георгиевич, тоже всякого натерпевшийся во время работы в Тартуском университете, особенно в 1950-е годы, также не изменил своим взглядам.
Отрекся от них Арнольд Рюйтель. В принципе, нет ничего зазорного в том, что человек под влиянием каких-либо обстоятельств изменяет свои убеждения. И когда в конце 1990-х во время интервью на другую тему я заодно спросил у него, что он думает о своей относительно недавней статье в поддержку Советской Эстонии, то ожидал примерно такого ответа – мол, писал искренне, но поскольку проблемы и противоречия в СССР достигли такой глубины, то я решил, что Эстонии лучше выйти из Союза.
Однако реакция оказалась другой. Уроженец Сааремаа слывет спокойным человеком, а тут самообладание ему изменило. «Как вы смеете упрекать нас этими статьями! – гневно вскричал он, не дослушав вопроса. – Эстонский народ столько страданий перенес от оккупационной власти! Да, мы вынуждены были писать эти статьи, чтобы народ не пострадал еще больше!»
Едва успокоил человека. Естественно, у меня и в мыслях не было ни подкалывать, ни упрекать его. Да и повода для этого не дает нормальная аналитическая статья. Что за истерика?
ВЫКОРЧЕВАТЬ И ВЫЖЕЧЬ
Лично я считаю, что при всей сложности и неоднозначности событий 1939-1940 годов Эстония де-факто и де-юре оказалась в составе СССР как одна из союзных республик. Что в этом постыдного? Ничего. Решили выйти из Союза? Флаг в руки! Но зачем при этом понадобилось все переворачивать с ног на голову? Почему не отнестись с уважением к пройденному отрезку своей истории? «Не очерняя и не приукрашивая», как призывает Рюйтель все в той же своей статье. Между тем, его нервная реакция только на то, что ему напомнили о публикации, в которой он позитивно описывает советский период в истории Эстонии, весьма показательна.
Впрочем, если кто настаивает, что это была оккупация – на здоровье. Исторические труды того же Лаара я спокойно принял бы к сведению, оставляя за автором право на свою интерпретацию, если бы не одно обстоятельство – его презрение к своим соотечественникам. Вот это действительно коробит.
Народ, по Лаару, это только те, кто сжимал в карманах кулаки и глотал слезы, наблюдая марш Красной армии по эстонской земле. А те, кто участвовал в митингах, точнее в спектаклях с красными знаменами – это люмпены, маргиналы, переодетые агенты НКВД, завезенная из Печор массовка. Кто угодно, только не народ. Поэтому и слово «волеизъявление» употребляется в кавычках – ведь только народ имел право выражать свою волю (на футболе, например), а не эти отбросы общества вроде Хендрика Аллика, Ольги Лауристин или Михаила Макарова...
Почему нельзя рассказать о тех событиях молодым поколениям честно: одни граждане были настроены так, а другие – эдак. Эти –за, а те – против. С равным уважением к тем и к другим. Нет, по какой-то причине требуется предельно все упростить: пришел диктатор Сталин, выкрутил беззащитному народу руки и растоптал эстонское государство. А его наследники топтали целых полвека.
Чем объяснить это странное желание постоянно выставлять свой народ перед миром в виде несчастной жертвы? Неужели образ гордого, жизнелюбивого народа-созидателя, уважающего свою историю и устремленного в будущее, менее привлекателен?
Вот и к 100-летию Эстонской Республики будет открыт монумент жертвам коммунизма – «Столбы памяти». Да, жертвы были. Да, помнить о них надо. И все же идея удручает. Неужели к вековому(!) юбилею республики больше нечего и некого увековечить, кроме как жертв коммунизма?
Предполагаемое место для нового памятника – Марьямяги, где ранее уже был возведен монумент, и у подножия которого находилась плита со словами: «Отдавшим жизнь за победу социализма в Эстонии». В таком случае символичное место выбрано.
Хотя плиты той давно уже нет, но дух отважных и мужественных сынов и дочерей эстонского народа, отдавших когда-то жизни за победу социализма в Эстонии, возможно, где-то здесь витает. А витать не должен! Нигде! Выкорчевать, выжечь! Не было среди эстонского народа никаких борцов за социализм! Не было! Были только жертвы коммунизма и их палачи. Бедный, бедный эстонский народ...
«День за Днем», 08.08.2105